Во-первых, с вечера мне позвонил напарник и начал бучу, что объединяют два отделения. Кому-то в администрации больницы сон приснился с четверга на пятницу, что надо непременно объединить два отделения. И в пятницу нас объединили! Все бы ничего, но в пятницу, когда я отдыхала, наше объединившееся отделение не принимало, а перетаскивало вещи. Однако вчера в мою смену, мы принимали за два дня. Ничего справились, но за сутки я услышала столько нытья и в первую очередь от напарника.
Все дело в том, что врачей кормили обещанием, что будут открывать торакальное отделение хирургии и, за счет больницы, будут посылать обучаться на специальность. Вроде как, даже стали проводили кислород в отделении. В итоге, в один день всех общепрофильных хирургов из двух отделений собрали в одно.
Все сутки мне ныли. У меня даже голова уже разболелась. Напарник мой получил несколько палат с моими пациентами, а они отказались осматриваться у него. Поднялась буча. Мне скандал закатили, что раз отказываются, чтоб я шла сама смотреть и на малые операции их приглашать. Пока я занималась ими. Напарник у меня укололся гепатитной иглой и с выпученными глазами прибежал ко мне, чтобы я шла доделывать за ним мальчика, потому как он получил травму. Меня надо было видеть… Я стою, над телом, пою… делаю свое дело, а рядом брызгая окровавленным пальцем, мне кричат, что укололись от «гепатитника».
Разговор:
- Непереводимая игра слов с матом. Я говорю, что укололся, тебе пофигу.
- Сейчас разберусь с женщиной и пойду смотреть твоего гепатитника.
- Я в приемник ходил, там все в намордниках. Мне не слова не сказали, а у них был гнойный менингит. Я помылся и таблетку выпил, но костюм-то не обрабатывал. Он у меня один.
- Слушай, не дыши на меня своими менингокками. Иди делай, я сказала, что посмотрю…
Дальше опять была песня…
- Что ты за попсятину поешь?
- Темнота… Это у тебя на заставке звонка Лепс стоит. А это же Лемешев!
- ААаа! Что Лемешев попсятина она отреагировала, а что у меня палец весь посинел теперь - нет!