"… вдруг поймал себя на мысли о том, что оскорбительные словечки и небрежные жесты получаются у него рефлекторно, что он уже не играет высокородного хама, а в значительной степени стал им. Он представил себя таким на Земле, и ему стало мерзко и стыдно. Почему? Что со мной произошло? Куда исчезло воспитание и взлелеянное с детства уважение и доверие к себе подобным, к человеку, к замечательному существу, называемому «человек»? А ведь мне уже ничто не поможет, подумал он с ужасом. Ведь я же их по-настоящему ненавижу и презираю… Не жалею, нет — ненавижу и презираю. Я могу сколько угодно оправдывать тупость и зверство этого парня, мимо которого я сейчас проскочил, социальные условия, жуткое воспитание, все, что угодно, но я теперь отчётливо вижу, что это мой враг, враг всего, что я люблю, враг моих друзей, враг того, что я считаю самым святым. И ненавижу я его не теоретически, не как «типичного представителя», а его самого, его как личность. Ненавижу его слюнявую морду, вонь его немытого тела, его слепую веру, его злобу ко всему, что выходит за пределы половых отправлений и выпивки."
Дон Румата "Трудно Быть Богом"



У меня выработался иммунитет. Любой болезнью главное переболеть вовремя. Лучше в детстве.
Мысль была, а может и прав муж мой. Плюнуть на всё. Хуже всего то, что Румата прекрасно знает — он беспомощен. Я тоже это знаю. Можно попытаться разом всё изменить, но станет только хуже. По большому счёту, даже среди тех, кого спасаешь, ему не на кого опереться. У меня только мой муж и остался, единственный на кого можно положиться. Меня держит ответственность за людей, как в анекдоте "Вовочка но ты всё-таки директор школы"
Плакаться, и говорить что тяжело не хочу, да это и не нужно. Сама подписалась. Только вся подковёрщина, ужасно утомляет. Лирика, конечно, это всё, но устаёшь и делу мешает. По этому, как говорит папа Исиль: " Доча, улыбаемся и машем".
это самое то, что можно в таких ситуациях делать)..